Предлагаемая статья подводит итоги моих поисков фактов биографии Стоцкого. Присутствие в заголовке пафосных слов «Финальный аккорд» не случайно: мне удалость раскопать уникальные архивные документы. Часть из них — это большие текстовые материалы, которые надо читать, читать и еще раз перечитывать. Я снабдил их краткими комментариями и примечаниями.

Пинхос Фридберг

ЛОМИР АЛЭ ИНЭЙНЭМ. ФИНАЛЬНЫЙ АККОРД

Материалы к биографии забытого еврейского поэта-литвака

Опубликованная статья «Ломир алэ инэйнэм…(материалы к биографии забытого еврейского поэта-литвака)», цитируемая далее как [*], была написана в стиле онлайн-репортажа. В ее основу легли архивные документы, присланные мне многочисленными добровольными помощниками. Отсюда и заголовок.

Я высказал в ней несколько «правдоподобных» версий. К сожалению, одна из них не подтвердилась и требует исправления. В разделе, озаглавленном О жене Стоцкого, я написал:

Одна из правдоподобных версий: не имея никаких сведений о судьбе мужа, она могла выехать в Польшу, а оттуда — дальше.

На самом деле, факты оказались куда более трагичными: чудом пережившая ужасы Виленского гетто 44-х летняя Геня (Елена) Апатова скончалась в 1946 году от менингита. В это время ее муж — старший лейтенант Стоцкий — служил переводчиком в комендатуре города Цербст (Саксония). Знал ли он о смерти жены, проводил ли ее в последний путь? Об этом мы уже вряд ли когда-нибудь узнаем.

Предлагаемая статья подводит итоги моих поисков фактов биографии Стоцкого. Присутствие в заголовке пафосных слов «Финальный аккорд» не случайно: мне удалость раскопать уникальные архивные документы. Часть из них — это большие текстовые материалы, которые надо читать, читать и еще раз перечитывать. Я снабдил их краткими комментариями и примечаниями.

Поиск перевода «Евгения Онегина»

Это заголовок одного из разделов в [*]. Приведу несколько цитат:

«Насколько могу судить, первым и единственным источником информации о том, что такой перевод существовал, является статья израильтянина Владимира Ханана».

«Из двух предлагаемых автором мест поиска — «какие-нибудь вильнюсские квартиры» или «тель-авивские и нью-йоркские» — я бы отдал предпочтение вторым. Вероятность найти рукопись у потомков старых виленских евреев в Израиле и Америке ничтожно мала».

«Кроме этих двух мест поиска осмелюсь назвать еще два — архив Еврейского института ИВО (Нью-Йорк) и редакционный архив журнала «Советиш геймланд». Последний, если он сохранился, заслуживает наибольшего внимания».

«Почему же из всех перечисленных выше мест поиска я отдал предпочтение редакционному архиву журнала «Советиш геймланд»? Ответ очевиден: журнал начал выходить в 1961 году (за шесть лет до смерти Стоцкого). Он вполне мог отправить туда рукопись и… получить стандартный ответ:

«Ув. тов. Стоцкий!

Редакция ознакомилась с присланным Вами материалом. К сожалению, он не отвечает высоким требованиям, которые предъявляются к переводам произведений таких великих русских поэтов как А.С.Пушкин.

С уважением, литсотрудник имярек».

Так вот, дорогие читатели, спешу вас обрадовать: мною обнаружены два уникальных архивных документа (приведены ниже), в которых черным по белому написано, что перевод Евгения Онегина действительно существовал уже в 1948—49 г.г., и что Стоцкий работал над ним до последних дней жизни.

Сегодня я уже почти не сомневаюсь, что рукопись следует искать именно в архиве журнала «Советиш геймланд» (при условии, конечно, что таковой сохранился). Ибо это единственное место, куда он мог ее послать в начале 70-х годов.

Чем Вы, рэб Стоцкий, занимались в период 1945 — 1952?

В [*] есть фраза:

 «Чем Стоцкий занимался до 1952 года, выяснить не удалось. Вполне возможно, в это время он не жил в Литве. Версия того, что с момента окончания войны до 1952 года он «мотал» срок, мало правдоподобна, в таком случае его вряд ли допустили бы до перевода политических книг».

Период 1945—1952 не давал мне покоя. После месяца размышлений, где же искать, в голову вдруг пришла крамольная мысль: уж не мог ли бывший сионист Стоцкий (см. [*]) «раскаяться» в грехах молодости и стать членом партии? Ведь если он в нее вступил, то в его партийных документах должно содержаться абсолютно все, включая даже сведения о родственниках покойной жены. Поверьте, я ничуть не передергиваю, просто слишком хорошо знаю советскую действительность. Спустя минуту, эта мысль уже не казалась мне столь крамольной: вспомнил последнюю строку (Шлоф, майн клэйнэр болшэвик! / Спи, мой маленький большевик!) его ура-патриотического стихотворения 1940-го года «Найе виг-лид» (Новая колыбельная), что еще во время войны он был из солдат произведен в офицеры (старший лейтенант), а, главное, его профессию — журналиста и переводчика политических книг. Так внезапно возникло решение «копать» партийную линию.

В первых числах февраля 2016 года я переступил порог Особого архива Литвы (Lietuvos Ypatingasis Archyvas, сокращенно LYA). И мне очень крупно повезло! Нет, нет, Стоцкий в партию не вступал, просто оказалось, что он работал… в Институте Истории Партии при ЦК КП Литвы «переводчиком произведений классиков марксизма-ленинизма». В читальном зале документов компартии Литвы (LKP dokumentu skaitykla) мне была предоставлена возможность ознакомиться с «Личным делом» Стоцкого (LYA F. 3377 ap. 4 b. 67). И не только ознакомиться: по указанию генерального директора Особого Архива Литвы г-на Овидиюса Левериса (Ovidijus Leveris) мне были бесплатно (!) отсканированы все его 27 страниц. В «Личном деле» наряду с оригиналами (рукописные документы) хранятся также и подписанные Стоцким их машинописные копии. Привожу наиболее важные.

 Заявление о приеме на работу (LYA F. 3377 ap. 4 b. 67 l. 164)

и распоряжение о зачислении (LYA F. 3377 ap. 4 b. 67 l. 177)

Обратите внимание на две существенные детали: время написания заявления (1948-ой год — год убийства Михоэлса и начала борьбы с безродными космополитами!); до войны Стоцкий некоторое время работал в библиографическом отделе Вильнюсского еврейского научного института, т.е. YIVO (ИВО).

А это фрагмент рукописи автобиографии (LYA F. 3377 ap. 4 b. 67, l. 171-172), датированной 25-м февраля 1948 года,

и ее полный машинописный текст (LYA F. 3377 ap. 4 b. 67 l. 173),

В «Личном деле» хранятся также «Личный листок по учету кадров» и пресловутая «Анкета», которую «спецчасть» (в крупных учреждениях — 1-й отдел) отправляла в КГБ для получения «Допуска» к работе с секретными документами. Хотя размеры обеих документов были одинаковыми (4 стр.), «Анкета» содержала вдвое больше вопросов. Опуская ответы на вопросы типа «Ваша национальность» [прим. 1], мы приведем фотомонтаж из ответов на наиболее важные вопросы «Анкеты» (LYA F. 3377 ap. 4 b. 67; l.l. 169, 169 atv., 170, 170 atv., порядок расположения ответов продиктован соображениями удобства):

Хотел бы обратить внимание читателей на несколько фактов:

— хотя Стоцкий сменил полученное при рождении имя Лейб (לייב) на Лев, он пишет, что «…имени… никогда не менял». В подобных случаях моя покойная мама, Z”L, любила повторять скороговорку: «Копл из гопл, гопл из вилке, вилке ил филке ун филке из Филарет». Так Копл объяснял свое превращение в Филарета на законных лингвистических основаниях (созвучие Копл — гопл, гопл на идише — вилка; вилке, филке — иск. русское вилка);

— проучившись на идише 7 лет (хедер, начальное училище, народная школа «Мефицей-гаскала), Стоцкий пишет, что окончил… русскую гимназию С.М.Гуревич [прим. 2];

— читая сегодня, за что Стоцкий схлопотал выговор, некоторые улыбнутся. На самом деле, это вовсе не смешно: спутай он подпись под фамилией партийного босса, не только сам, но и главред газеты загремел бы под фанфары эдак лет на пять-десять;

— Стоцкий свободно владел шестью языками.

На следующих двух копиях документов содержится исчерпывающая информация не только о самом Стоцком, но и о его семье, включая родственников покойной (!) жены. Как говорили во времена моей молодости, «Анкета» КГБ знает все и даже больше. По сравнению с ней современный «детектор лжи» — невинная детская игрушка.

Видимо, в истории компартии Литвы было что скрывать, коль скоро Стоцкому пришлось дать «Обязательство» (LYA F. 3377 ap.4 b. 67 l. 183) «ни под каким видом не разглашать государственные тайны и ни с кем не делиться ими».

В «Личном деле» имеются «благодарности за хорошую работу» и «Распоряжение» об увольнении (LYA F. 3377 ap. 4 b. 67 l. 182) «по несоответствию»

Два уникальных документа из «Архива литературы и искусства Литвы»

Случайно мне стало известно, что в «Архиве литературы и искусства Литвы» (Lietuvos literaturos ir meno archyvas — LLMA) хранятся документы не только деятелей литературы и искусства, но и членов Союза журналистов Литовской ССР. Решил сходить, а вдруг. И опять мне крупно повезло. Оказалось, что 30-го января 1960 года Стоцкий подал заявление с просьбой принять его в члены Союза журналистов и 10-го марта его просьба была удовлетворена. К заявлению приложены творческая биография, список публикаций и используемый псевдоним — Лев Левский [прим. 3].

В этом месте я вынужден прервать свое повествование.

LLMA — это не LYA, у него свои законы. Поэтому прежде, чем приступить к демонстрации копий документов, предоставленных мне 8-го февраля 2016 года в читальном зале «Архива литературы и искусства Литвы», я обязан сделать небольшое лирическое отступление и проинформировать читателей о нескольких подписанных документах:

1. Согласия, что факт моего ознакомления с «Личным делом» F501, ap.4, b.104 члена Союза журналистов Литовской ССР Стоцкого Льва Кальмановича будет выложен в интернете.
2. О недопустимости использования полученной информации в коммерческих целях.
3. О том, что копируемые документы должны по периметру иметь надписи Lietuvos literaturos ir meno archyvas.

Обеспечение этого требования осуществляется весьма просто: копируемый документ располагают на специальном листе серого ватмана формата А2 (!), по периметру которого крупным шрифтом напечатаны четыре указанные надписи. Последние должны присутствовать в кадре. Фотографирование мобильным телефоном документов формата А4, расположенных в центре листа формата А2, не позволяло обеспечить копии хорошего качества. После переговоров и данной мною гарантии, что читатели будут проинформированы о причине отсутствия у копий вышеуказанной надписи, было получено разрешение копировать без использования этого листа ватмана.

Перед Вами творческая биография Стоцкого

Позволю себе процитировать только одно предложение, причем часть его — заглавными буквами:

 «В 1948-49 г.г. занимался также литературными переводами (ПЕРЕВЕЛ НА ЕВРЕЙСКИЙ ЯЗЫК…РОМАН В СТИХАХ А.С.ПУШКИНА «ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН»)».

Обратите внимание: Стоцкий использует глагол «перевести» в прошедшем времени. Это значит, что в конце 1949-го года перевод уже существовал. Имеющийся в деле список публикаций не привожу, поскольку в нем не содержится упоминаний о публикациях на идише.

Но это еще не все. Перед вами, друзья, последний бесценный документ — Заявление Стоцкого Правлению Союза журналистов Лит. ССР. Это крик души талантливого больного нищего одинокого еврейского поэта и переводчика.

Документ не датирован, но из текста ясно, что написан он не раньше 1963-го года (напомню, что Стоцкий умер в начале февраля 1967-го года). Я привел его с единственной целью, чтобы показать, что над переводом «Евгения Онегина» Лейб (Лев) Стоцкий продолжал работу до конца своих дней:

 «В настоящее время работаю дома над приготовлением к печати… СВОЕГО ЕВРЕЙСКОГО ПЕРЕВОДА РОМАНА В СТИХАХ А.С.ПУШКИНА «ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН»

P.S. Я многое повидал на своем веку, в 1984 году был даже причислен к лику израильских шпионов [прим. 4], но чтобы такое… Я легко могу представить себе, как в середине 60-х член Союза журналистов Имярек обращается за помощью, приводя в качестве аргумента работу над переводом «Евгения Онегина» на суахили. Но чтобы на еврейский?! Такое в моей голове не укладывается!

И потому снимаю шляпу!

__________

Примечания

[прим.1] Хотел бы обратить внимание, что «Анкета» Института Истории Партии при ЦК КП Литвы почему-то отличалась от стандартной. Например, пункт «Национальность, родной язык» был урезан в ней до «Ваша национальность».

[прим.2] Запись в «Анкете», что он окончил русскую гимназию С.М.Гуревича представляется мне сомнительной. Вот что по этому поводу говорится во втором томе фундаментального четырехтомника Залмана Рейзена «Лексикон фун дэр идишэр литератур, прэсе ун филологие» (Лексикон литературы, журналистики и филологии на идиш), Вилнэ, 1926 — 1929, с.621:

«Учился в хедере, в русской начальной школе, в первой идишистской светской школе «Хэврэ мефицей hаскала» и в Виленской ивритской гимназии им. Эпштейна».

Стоцкий хорошо знал Рейзена и то, что о нем написано в упомянутой энциклопедии.

[прим.3] До войны Стоцкий менял псевдонимы как перчатки: к двум — Лейб С-ки и Лейб Корнблимл, упоминаемым в четырёхтомнике Рейзена, Полине Пайлис удалось добавить (ч.2) еще несколько — Л. С-ки, Л. К-л и др.

[прим.4] Сборник документов «KGB slaptieji archyvai 1954-1991» (Секретные архивы КГБ), Вильнюс, 2011, стр. 337, п.7.3.17.